ОНА

Дождь. Унылый, серый дождь. Тяжелые холодные капли падают на землю и разбиваются, подобно японским камикадзе. Во имя какой идеи они погибают, разлетаясь при ударе о твердую землю на множество мелких капелек, нам никогда не понять. Кап, кап…. Одна за одной, холодные осенние капли падают на серый асфальт перрона, образуя маленькие лужицы. 

-На пятый принимаем маневровый, путейцы и механики на не четном районе будьте осторожны — система динамиков парковой связи разносит по всей станции  неразборчивый крик диспетчера.  Через пару минут по пятому пути, неспешно громыхая, проезжает зелёный маневровый тепловоз с надписью «Единая Россия», сделанной синей краской на борту локомотива. Дань времени, раньше на паровозах были красные флаги с надписями «Вперёд к коммунизму»,  сейчас и паровозов уже нет, нет и того энтузиазма. Название главной политической партии страны на видавшем виды тепловозе вызывает разве что усмешку.

Для стайки голубей дождь не помеха. Они гордо скачут по перрону, высматривая крошки, просыпанные пассажирами семечки или ещё что-нибудь съедобное.  На них внимательно смотрит, думая о чём-то своём, немолодой мужчина в чёрной милицейской куртке, с жетоном «ППСМ» на правой груди. Он вышел встречать электричку, которая, очевидно застряла где-то на подъездных путях в сетях светофоров.  Но он ждет – это его работа. Смотреть, как выходят и заходят пассажиры, уйдет электричка, уйдет и он. Чтобы через двадцать, а может тридцать минут,  выйти встречать следующий поезд. И так сутки, потом двое отдыха. Потом опять сутки, потом…. Так неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом. А там: выслуга лет, пенсия на которую не проживешь, возможно, подработка сторожем или охранником и в самом конце: участок земли, ровно два на два метра.

Чуть поодаль, там, где кончается перрон, на мокрой лавке спит дурно пахнущий человек. Когда он нормально мылся в последний раз? Давно, когда-то очень давно, в другой жизни. Знакомитесь – Дмитрий Павлович Сергиенко – Бывший Интеллигентный   Человек,  для своих:  бомж Палыч. Был когда-то у Палыча дом, жена, дочь, должность в горкоме партии, в той, до вокзальной жизни. Как оказался здесь не любит рассказывать, да это и мало кому интересно. Теперь у него новая жизнь – привокзального бомжа на узловой станции СВЖД, новый дом – картонная коробка недалеко от серого барака с вывеской НГЧ-5, и мечта – заснув на мокрой скамейке уже никогда более не просыпаться.  

Недалеко от Палыча, прямо на земле, лежит ободранная сука Люська. Помесь лайки непонятно с кем ещё. Так и всплывает в памяти бессмертный герой Булгакова : «Эх согрешила всё-таки моя бабушка с водолазом, согрешила». У Люськи три лапы – итог печальной встречи с товарным составом. Её, в отличие от путейцев и механиков нечетного района, о передвижениях подвижного состава никто не предупреждает. Была и у неё когда-то другая жизнь. Добрая хозяйка, своя будка во дворе покосившегося маленького домика. Но старенькая хозяйка отдала богу душу, а наследникам старая сука мало была нужна, она же не дом, не земля, которую можно продать. Вот и показали Люське на ворота, а для верности пнули в область филейной части резиновым сапогом. Вот и доживает она свой век в компании с бомжем Палычем.

-Уважаемые пассажиры! Электропоезд № 65854, сообщением Нижний Тагил – Егоршино – Свердловск, прибывает на первую платформу, второй путь. Будьте внимательны и осторожны. Электропоезд….- голос диспетчера уже совсем не быстрый, внятный, даже уважительный.

Юрий выплёвывает сигарету и берёт в руки стоящую рядом сумку. Грязная, обшарпанная электричка медленно подходит к платформе и замирает, открыв двери. Юрий заходит в вагон и садиться на первое попавшееся место. Напротив него сидит девушка (может быть, поэтому это место и стало «первым попавшимся»?). Ей лет двадцать, а может чуть больше, а быть может и восемнадцать. Разве это важно?! Она затуманенным взглядом смотрит в окно, лишь на секунду отведя глаза, чтобы осмотреть своего нового попутчика. Он ей не интересен, взгляд опять устремлен в окно.

— Осторожно двери закрываются. Следующая станция «Красные Орлы» — уставший голос машиниста, последние слова заглушает лязг закрывающихся дверей.

Капли падают и скользят по грязному окну электрички. Наверное, его мыли в последний раз,  когда бомж Палыч работал в горкоме, а сука Люська была ещё в проекте. За этим грязным от жизни и времени окном пробегают: поля, переезды, сложенные штабелем шпалы. Их толи хотят пустить на замену тем, которые уже есть, толи наоборот достали из земли, но забыли убрать. Юрию всё это не интересно, он сморит на свою попутчицу.   

Зелёные глаза, какого-то мутно болотного цвета, аккуратный носик, слегка подкрашенные чёрной тушью реснички. Алые губы, со стёртой от долгой поездки помадой, чёрные волосы, свисающие до плеч, небрежно распушены. В ушах два белых наушника, с отходящими от них проводками, теряющимися  где-то внутри потрёпанной джинсовки. Какую музыку она слушает? Возможно, Дима Билан, или подобная гомосятина. А возможно, в нежные ушки льется что-то более серьёзное: Кипелов, Самойлов, Шнуров…. А быть можно там просто аудиокнига, или молодёжная радиостанция.

Юра вытягивает ноги и случайно (?) задевает кончиком своего грязного ботинка, украшенного логотипом фирмы «Найк», миниатюрный кроссовок, надетый на миниатюрную ножку сидящей напротив девушки.

— Простите!

Она лишь молча  равнодушно кивает и вновь отворачивается к окну. За окном всё тот же пейзаж – Россия.  Осенью, в дождь, в заштатной, полупустой  электричке,  это чувствуется как никогда. Россия. Грязная, немытая, неухоженная, но каким-то чудом Великая Россия.  Не единая. Единая Россия – красивый, но пустой слоган, придуманный толстыми политтехнологами, которые никогда не окажутся в холодной, обшарпанной электричке, на исходе осеннего дня. Которые, никогда не увидят настоящую Россию. Нет, она не единая. Она разобщённая, разная и от того Великая.

Девушка лет двадцати, а может чуть меньше или чуть больше. Русская, не по национальности – по духу,  уставшая, растрёпанная и от того прекрасная. Никакие вечерние платья, сшитые голубоватыми кутюрье, одетые на худощавых моделей, напоминающих не женщин, а ходячие пособие из кабинета биологии сельской школы, никогда не сравняться с ней.  С этой потёртой джинсовкой, сшитой китайскими умельцами и купленной за триста рублей на китайском же рынке, одетой на растрёпанную девушку из вагона обшарпанной электрички.

-Станция Березит — бубнящий голос машиниста.

Девушка встает, берёт свою чёрную сумку из-под ног и медленно направляется в сторону тамбура.  Юрий видит в окно как его попутчица всё также медленно идёт по платформе, потом спускается по лесенке… Электричка трогается и уносит его дальше.

Он не знал её имени, не знал возраста, не знал её саму ещё три часа назад.  Он никогда не видел её до этого, и никогда не увидит вновь. Он никогда не узнает, что её звали Юля, что ей было двадцать два, что её брат был наркоманом, что  чёрной сумке было два килограмма героина,  что через три часа после их расставания, её жизнь оборвалась…

Всего этого он не узнает. Для него это была ОНА – случайная попутчица,  запавшая в душу…но лишь  на пару часов.  

5 июля 2010 года.