6 ноября 2020

Серия шестая

Бункер

— Да, Ань! Спасибо! Давай тогда послезавтра, я жду звоночка вечером, с подтверждением, а с утра на погрузку встаем. Ага, ага! И тебе хорошего дня, золотце, пока-пока!

-Ну, значит Мурзик, тема такая – Демьян постукивал пальцами по рулю и задумчиво поглядывал на погасший экран смартфона – тема, значит, такая: сегодня и завтра точно ничего, послезавтра есть загрузка на Красноярск, там частичная разгрузка, дозагрузка и на Новосиб. Геморойно, но ничего лучше нет – лето. Эх лето-лето, лето – это маленькая жизнь.

— Хороший афоризм, сам придумал?

— Да ты чего, это же Митяев!

— Кто?!

— Ну, Олег Митяев, бард! Изгиб гитары желтой, ты обнимаешь нежно…

— Не знаю такого!

— Да Светик, брось шутить! Я еще могу поверить, что Митяева не знаешь, но вот изгиб гитары желтой ты не можешь не знать, его же все знают. Абсолютно все!

— Реально тебе говорю, первый раз слышу! Ладно, изгиб изгибом, но планы то какие на ближайшие два дня? Есть и спать?

— Могу сводить на экскурсию, мы же тебе рабочую спецовку покупали? Она как раз очень на этой экскурсии пригодится!

— Это что за экскурсия такая, на которой мне рабочая спецовка должна пригодиться? Ты куда меня, интеллигентную женщину, вести собрался? На выставку моторного масла?

— В бункер!

-Куда?!

В бункер! Смотри, мы сейчас с тобой на окраине Абакана, тут, не так далеко в лесу, есть заброшенный бункер. Ну, вернее, его называют бункером. Это не то, чтобы прямо двадцать этажей вниз, а вроде старого железнодорожного туннеля, с различными помещениями в горе. Называют бункером в народе, меня туда, лет 10 назад, ребята местные водили. Там интересно!

— О как! А дорогу точно найдешь, там просто за десять то лет, думаю, всё изменилось сильно.

— Думаю, найду. Там ничего такого сложного и нет, здесь по трассе километр-полтора пройти, потом по лесной дороге еще километра три и там уже рядом. Ну, на крайний случай, интернет же есть, карты.

— Уговорил! Иди, прогуляйся, я тут переоденусь и двинем. Надо только поесть с собой взять, да Барсику воды-еды оставить и окошко приоткрытое.

— Ссыкотно как-то окошко-то приоткрытым оставлять, у нас с тобой весь дом в кабине: деньги, документы. Люди разные. Свои то ребята со стоянки не тронут, но сама понимаешь — трасса, мало ли кто залетный тут остановится.

— Мы немного, к тому – же, любой злыдень, как только нашего Барсика увидит, то сразу передумает свое зло творить, а если еще и услышит!

— Ладно, давай собирайся, а там уже по обстановке. С собой его брать точно не вариант.

Барсик, словно соглашаясь со всем услышанным, демонстративно растянулся на передней панели, и, греясь в солнечных лучах, задремал. Света, задернув шторку между кабиной и спальным местом, начала собираться.

***

-Не, Раскатов, ты меня точно убить хочешь, злой ты человек. Этот подъем когда-нибудь закончится?

— Да почти уже, вон уже вижу ж/б конструкции входа. Давай еще чуть-чуть, прибавь шагу.

Подъем был очень крутым, почти отвесным, по едва различимой в буйной хакаской растительности тропке, они ползли (другое слово тут трудно подобрать) уже около часа. Света, которая считала себя человеком стойким и выносливым, уже прокляла всё, что можно за свое согласие на участие в этой авантюре.

— Всё! Вот оно – Демьян показал на крышку, по типу канализационной, лежавшей, на уже порядком раскрошившемся от времени, железобетонном основании.

— Ты мне одно объясни, почему вход в туннель находится на вершине горы, в которой он проложен? Что это за гениальное инженерно-архитектурное решение такое?

— Понимаешь, сам портал тоннеля закрыт очень давно. Никто точно не может сказать, не только когда это было сделано, но и что это вообще за место. В целом, легенда такая: где-то почти сразу после войны, году в 47-48 заключенные, свежесозданного в этих местах, Хакаслага начинают строить странный объект. Вроде как туннель под узкоколейку, которой, правда, здесь никогда не было. Длина основного портала небольшая, что-то в районе 400 метров. Примерно, с середины портала вверх идет вертикальный ствол, который заканчивается вот этим самым люком на вершине. А влево и вправо от этого ствола отходят коридоры, которые заканчиваются тупиками. Коридоры друг над другом, на разных уровнях, получается три этажа над основным порталом, перпендикулярно ему. В коридорах нет ничего, от слова совсем. Железобетонная труба, длиной ровно 200 метров от вертикального ствола, упирающаяся в скалу.

И если само по себе строительство туннеля, в отсутствии железной дороги, можно хоть как-то объяснить, то вот все эти конструкции намекают на то, что он был просто прикрытием, или частью чего-то большего. Работы были выполнены, вроде как, к 52 году, то есть за год до смерти Сталина и начала расформирования ГУЛАГа. Но какой-то эксплуатации объекта замечено не было. Что это было,  зачем это строили – осталось загадкой. Но, а потом усатый почил на своем диванчике, на ближней даче, и всем стало уже не до масштабных проектов. Хрущев, кукуруза, разоблачения культа личности.

— Мда, интересная история. Только вот Сталин умер не на даче, а в своем кабинете в Кремле.

— Мурзик, ты меня прям с толку сегодня сбиваешь! Сталин умер на ближней даче, 5 марта 1953 года.

— Дема! Ты из меня дуру то не делай, я может какого-то там Митяева и не знаю, но уж когда и где умер Сталин знаю совершенно точно – 25 января 1952 года.

— Черт, здесь сигнала нет! Сейчас бы я тебе Википедию открыл. Ну, ничего, вернемся на стоянку, займусь твоим образованием.

— Историк блин нашелся, а то я когда Сталин умер не знаю. Ладно, открывай крышку, посмотрим, что там внутри за чудо такое, загадочное.

Крышка поддалась без особых усилий, сделана она была из какого-то странного сплава, по виду напоминала обычную чугунную, но при этом была легче и совсем не подверглась ни ржавчине, ни коррозии. Из железобетонного колодца тянуло сыростью и затхлостью. Особенно удивительно было, что, для своего возраста, всё выглядело почти новым. Состояние бетона было несравнимо лучше, чем снаружи, но особенно поражала ведущая вниз лестница из железных скоб, которые смотрелись почти как новые, хотя давно уже должны были сгнить.

— ЭгегегеЙ! – Крикнула вниз Света, ожидая услышать глухое эхо, но что-то пошло явно не так.

-Кто здесь?! Помогите! Я тут внизу! Я заблудился – голос из глубины был уставший, потерянный.

Света и Демьян переглянулись, они были явно не готовы к такому повороту событий. Первым из ступора вышел Демьян:

-Вы как там, можете самостоятельно подняться?!

— Я не могу, я заблудился, я не могу найти выход!

— Что за едрёна копоть? – Демьян вопросительно посмотрел на девушку, будто бы она могла пролить какой-то свет на всю эту, довольно загадочную, ситуацию – там же негде теряться! Мы туда лазили, там короткие прямые коридоры, в них невозможно заблудится!

— Помогите! Вы меня слышите?! Я здесь внизу!

— Так ладно, ты Мурзя стой здесь, а я спущусь вниз!

— Ты спятил?! А если скобы не выдержат? А если это ловушка?

— Ты думаешь, кто-то знал, что мы сюда придем? Мы сами еще утром об этом не знали. А что до скоб, они крепкие. Не знаю, что это за сплав, но ему ни хрена не делается за все эти годы. Выбора у нас всё равно особо нет, там кому-то нужна помощь, и мы его не бросим.

— Вы где? Я иду к вам! На каком Вы уровне? Видите центральный ствол?

— Я не знаю, тут темно, я не могу выйти к лестнице, я иду, но не могу дойти. Очень темно, фонарик сел, этот коридор – он какой-то бесконечный. Выведите меня отсюда.

— Походу парень спятил, там коридоры по 200 метров, в них нельзя заблудится. Просто нельзя. Надо спускаться и смотреть.

Чем ниже он опускался, тем сильнее нарастало чувство какой-то неописуемой тревоги, иррационального, неконтролируемого страха. Демьян цеплялся за холодные металлические скобы, опускаясь всё ниже и ниже. Каждый раз, вступая ногой на следующую скобу, он инстинктивно ждал, что она развалится под ним. Но скобы были как только после отливки – без единого следа ржавчины. Было осмотрено уже два этажа, хороший японский фонарик прекрасно освещал холодные своды этих горизонтальных туннелей-коридоров, но в них не было ничего, кроме падающих капель и затхлого, сырого воздуха. Голос снизу все кричал про то, что он заблудился и про бесконечность коридора, но Демьян никак не мог понять, откуда именно исходит этот голос. Он был везде, но при этом нигде конкретно. Словно бы шел из самих стен, через систему каких-то хитрых динамиков.

Все этажи были пройдены. Все они были пусты. Лестница заканчивалась, внизу был уже основной портал туннеля. Демьян осветил фонарем пространство рядом с собой – спустится в низ, в портал, было возможно, по его сводчатому потолку и на одной  из стен были вмурованы железные кольца. При определенной ловкости, можно было, как на школьном турнике, повиснуть на руках и пробравшись к стене, спуститься на пол.

Правда, путь обратно был бы более сложен, пришлось бы хорошо подтянуться. Когда он в последний раз подтягивался на турнике, Раскатов вспомнить не мог. Поэтому и замер в задумчивости, что называется «и хочется и колется».

Он посмотрел наверх, там было лишь крошечное пятно света. Позвал Мурзика, но в ответ была тишина. С удивлением, Демьян понял, что его окружает лишь тишина, нарушаемая звуком капающей воды. Крики попавшего в беду пропали.

— Эй, ты где?!

Но ответом был лишь звук падающих капель, эхом разносившийся под сводчатыми потолками туннеля. Просто уйти Демьян не мог, не смог бы он смириться с тем, что возможно чуть-чуть не дошел до человека, для которого его помощь была вопросом жизни и смерти. Взяв фонарь в зубы, цепляясь за скобы, опасаясь, что рука соскользнет с холодного и мокрого металла, он пополз вниз.

Бетонный пол портала был по щиколотку залит водой, не спасали даже хорошие прорезиненные кроссовки. Чертыхаясь и хлюпая мокрыми носками, Демьян прошел портал из конца в конец. Было пусто. Прямые бетонные стены, без всяких намеков на ответвления, потайные комнаты или хотя бы просто закутки безопасности. Оба входа в портал были основательно забетонированы. По сути это был уже не туннель, а узкий каменный мешок, странной формы.

Демьян еще покричал и в полном недоумении полез наверх. По–прежнему не понимая, что это было? Обоюдная слуховая галлюцинация? Чья-то злая и очень технологичная шутка? Хотелось только одного – поскорее выбраться отсюда и увидеть наконец-то солнечный свет. Хотелось дышать, греться в теплых солнечных лучах, смеяться, хотелось жить. Подальше от этого глухого, мокрого и темного объекта странной формы и непонятного назначения.

— Лови картошку!

Демьян вскрикнул и едва не сорвался. Сжавшись, он застыл на месте, стараясь не дышать. Тишина, только звук падающих капель и глухие удары собственного пульса. Послышалось, ему просто послышалась! Эта глупая фраза и звонкий детский смех. Просто послышалось. Отдышавшись, он полез дальше.

Первое, что он увидел, поднявшись на поверхность, были испуганные, заплаканные глаза Светланы. Она была вся мокрая и грязная, словно бы простояла сутки под дождем. Она смотрела на него со смесью невероятной радости и глубокого непонимания, словно на человека, который встал из гроба на собственных похоронах.

— Ты где, мать твою, был?! Пять часов, Демьян! Пять долбанных часов! Я весь этот колодец излазила на два раза! Где ты был?!

— Мурзик, ты чего голосишь? Какие пять часов? Меня не было от силы минут тридцать. Я всё облазил, никого не нашел и вернулся назад. Тридцать – сорок минут. Вот смотри – он показал ей свои наручные часы – сейчас 14.55, а залез я где-то в начале третьего.

Света достала из кармана смартфон и молча протянула его Демьяну. Ничего не понимая, он смотрел то на дисплей, то на Мурзика. Часы показывали 19.25.

— Ты ушел, я ждала, кричала, ты не отзывался. Часа через полтора я полезла вниз, думала, что ты упал, разбился, что тебя поймал маньяк – господи, да что я только не думала. Я облазила там всё – никого не было. Я поднялась назад, еще час проходила вокруг колодца, кричала, звала. Потом полезла опять. Никого. Я чуть с ума не сошла!

Он лишь молчал, пытаясь осмыслить происходящее. Она взяла его за руку и медленно повела вниз по склону холма. Крышка от люка так и осталась валяться на земле.

Спустя минут пятнадцать, к открытому люку подошел пожилой человек и долго смотрел вниз.

***

— Слушай, а я ведь был прав! Сталин умер 5 марта 1953 года. Вот читай.

— А я хорошо помню учебник истории и 25 января 1952 года, рабочий кабинет в Кремле. Инсульт.

— Странно.

— Еще как. Но сегодня, меня меньше всего волнует, когда и как умер Джугашвили, плесни как мне еще, что-то всё согреться не могу.



Опубликовано 06.11.2020 Серго Бужан в категории "Сибирь - Потустороннее