Человек умирает тогда, когда перестает меняться,

а похороны — просто формальность.

Генри Форд

Он умирал. Всё было крайне просто и крайне банально, страшный диагноз: рак, съедал его изнутри уже несколько месяцев. Осталось немного, он это знал. Боялся ли он? Было бы ложью ответить нет. Мы все боимся смерти. Абсолютно все, кто бы, что не говорил на эту тему. Даже самоубийцы невыносимо бояться смерти. В нас это заложено, без этого страха жизнь не имела бы смысла. Нет ни какого стремления к жизни, есть просто страх смерти,  инстинкт самосохранения – это гениальное изобретение эволюции, благодаря нему, мы всю жизнь преодолеваем сложности, хотя финал известен заранее и не имеет никакого смысла. Прах обратится прахом, кажется,  именно так сказано в библии. Ответ на вопрос о смысле жизни прост как дважды два: смысл жизнь в страхе смерти.  Вот и всё, всё гениальное просто.

—  Приветик солнышко! Мы подъезжаем, встречай!

— Что говоришь? Еще раз…. Очень плохо слышно! Говорю: мы подъезжаем! Через десять минут прибытие!

— Да-да! Уже здесь, рядом! Номер вагона семнадцатый! СЕМ-НАД-ЦА-ТЫЙ! Номер поезда … Алло! Алло! Ты меня слышишь?!

Почти все пассажиры плацкартного вагона в этот час  спали.   Аккуратно протискиваясь по проходу с небольшой дорожной сумкой,  Юлия  старалась не ударить никого из своих теперь  уже  бывших попутчиков.  Сделать это было достаточно сложно: свисающие с верхних полок ноги в дурнопахнущих носках, раскинутые руки счастливых обладателей нижних «боковушек».   Приходилось постоянно лавировать, чтобы не сломать руки нижним, и не влететь глазом в большой палец ноги кого-то из верхних.  Ну и плюс ко всему  приходилось торопиться – всего две минуты стоянки.

«…И вообще, если вы в действительности

ни к кому не испытываете ненависти,

у нас с вами ничего не выйдет.

Стритер задумался. Опустив глаза, он

посмотрел  на свои ботинки  и еле слышно,

будто бы и не своим голосом, произнес:

— Наверное, я ненавижу Тома Гудьхью.

— Кем он вам приходится?

-Лучший друг, еще со школьной скамьи,

— со вздохом ответил Стритер. »

Стивен Кинг. «На выгодных условиях»

Облачность медленно вытесняла  солнце, очевидно дело  шло к грозе. Это было бы весьма и весьма не плохо. Жара прошедших дней   порядком доконала жителей шумного мегаполиса, гроза – это то, что сейчас было нужно. Потоки ливня, которые бы остудили раскалённый асфальт. Но гроза  если и будет, то только вечером, а  в  данный момент стояла невыносимая духота, которая парализовала не только желание работать, но и желание существовать.

В самодельной буржуйке трещат дрова. На улице холодно, но в небольшом гаражном боксе, пристроенном к дому, тепло.  Над смотровой ямой стоит зелёный УАЗ,  сошедший с конвейера в Ульяновске аж сорок лет тому назад. Тогда его хозяину было за двадцать, теперь уже  за шестьдесят,  как-то очень быстро пролетели эти годы и для машины, и для её владельца. Они оба много помотались и много повидали:  человек и машина, два друга с одной на двоих тайной.

Здесь вроде бы требовались другие слова —

«Я никого больше ни в чем не виню», —

но она вовремя остановилась. Сказать так —

 значит солгать. Она по-прежнему не могла простить

 им всем того, как поступали с ней раньше, и наверно,

никогда не простит, однако ей не хотелось ни говорить сейчас

об этом, ни лгать. — Но все теперь в прошлом. Все в прошлом.

Стивен Кинг. Кэрри

Лиза шла в школу.  Обычно, эта дорога не вызывала у нее приятных ощущений. Разбитый тротуар, с торчащий, местами, арматурой – множество километров она намотала по нему, за последние десять лет.  Туда – обратно, шесть дней в неделю, с перерывами на каникулы и один выходной.  Из одной железобетонной коробки, в другую, по старому тротуару, с торчащей из него арматурой.   Зимой его засыпало снегом, и двигаться приходилось по узкой натоптанной тропке, летом, после дождя, в выбоинах собиралась вода, и приходилось перепрыгивать маленькие лужицы. Прыг-скок,  с бугорка на бугорок. Она росла, влюблялась, разочаровывалась, менялась, только старый тротуар оставался неизменным, из дома в школу, из школы домой. Десять лет…

                                                                                               22 июня,

ровно в 4 часа,

Гитлер напал на Россию,

                                                                                                     И началася война…

                                                                                                         (с) Народное        

 22 июня — любому человеку, который считает себя неразрывно связанным с русской землей, ненужно объяснять, что это за дата. В тот теплый утренний час, в Белоруссии, теперь уже в  далеком 1941 году, случилось то, что разделило судьбы миллионов людей на до и после. Сегодня, спустя 71 год с той страшной даты, мы знаем и итог этой трагедии и то, какую цену пришлось заплатить, чтобы сегодня, в эту черную годовщину,   моя пятилетняя дочь беззаботно играла в палисаднике маленького домика.  Домика, который помнит ещё моё  мальчишеское детство. Она пока  ничего не знает о том страшном периоде, когда на эту землю сыпались вражеские бомбы, неся с собой хаос и смерть.

Во имя Отца, Сына и Святого духа. Аминь! – На этом все дети мои, служба окончена.

Маленький храм стал понемногу  пустеть, верующие, не громко переговариваясь, направлялись к выходу. Кто-то еще дочитывал последние молитвы, кто-то ставил свечи. Но в целом, воскресная служба была окончена.

— Добрый вечер, слушаю Вас!

— Привет!

— Здравствуйте…

— Как твое ничего?

— Мое, что? 

— Твое ничего!

-Вы кто?  Мы знакомы?

— Мы все знакомы, все люди братья…

— Ага, а все бабы сестры! Повторяю вопрос, мы с ВАМИ знакомы?

Вы когда-нибудь присматривались к секундной стрелке на часах?  Они все идут по-разному, некоторые рывками, некоторые плавно, бегут, отсчитывая круг за кругом, унося минутки человеческой жизни. И звучат они по-разному, у каждой секундной стрелки есть свой звук. Он не слышен днем, но ночью, когда лежишь в пустой и холодной постели,  этот звук слышится отчетливо. Это звук уходящий жизни, каждый круг маленькой стрелочки приближает тебя к концу. Круг за кругом, своим быстрым и идеально отлаженным ритмом она уносит тебя от станции «Начало» приближая к станции «Конец».