ШАГ
«Есть также гипотеза,
что ад — это другие люди. Моё
мнение — им может быть
вечное повторение одного и того же».
Стивен Кинг, «Чувство, которое словами
можно выразить только по-французски»
На улице было пустынно. В двенадцатом часу холодного осеннего вечера провинциальный городок уже готовился ко сну. Ветер бесновался между стоящими в ряд пятиэтажными домами, такими же серыми и убогими, как и этот вечер. Они были собранны словно детский конструктор из железобетонных панелей, бригадой доморощенных продолжателей дела Стаханова, за немыслимо рекордные сроки, в годы развитого социализма. Построенные, разумеется, на время, с надеждой на коммунистическое завтра, в котором у каждого будет всё. Это завтра не наступило, а серые дома-конструкторы так и остались, образуя собой целые микрорайоны.
В промозглый осенний вечер, когда из освещения на улице только холодный лунный свет, пробивающийся сквозь густые облака, в таких микрорайонах становиться особенно тоскливо. Серые дома, которые уже начали медленно разрушаться, остатки тротуаров, выбоины которых наполненные мутно-ледяной водой, деревья без листвы.…
Всё это создает такую атмосферу безнадеги, тоски и грусти, что даже, привыкший к постоянным ударам судьбы, старый бродячий кот стремиться побыстрее найти уютную теплотрассу. Запоздалые прохожие, переходя с быстрого шага почти на бег, торопятся как можно быстрее скрыться за железной дверью подъезда. Преодолев последнее испытание в виде тёмной, забросанной шприцами и окурками, лестницы, наконец, повернуть ключ в замке, зайти в квартиру и тут же закрыться на все запоры. Потом, не спеша раздеться, поставить чайник, и спустя минут пять, грея озябшие пальцы о горячую чашку ароматного чая, думать о том, как же хорошо дома.
***
К подъезду медленно подошли парень и девушка. Обоим было лет по 16, они остановились и посмотрели друг на друга. Парень что-то сказал, девушка в ответ отрицательно покачала головой, после чего медленно, словно не желая этого, направилась к двери. Её спутник, оставшись на месте, грустно смотрел ей в след.
Посмотрев, как захлопнулась массивная дверь подъезда, «украшенная» хаотично расклеенными на ней частными объявлениями и надписями типа «Витя лох», он отвернулся и достал из пачки сигарету. Затянувшись, молодой человек уставился вдаль, минуту он стоял почти без движения, о чём-то напряженно думая, потом, бросив недокуренную сигарету, быстро пошёл прочь. Было видно, что этот человек принял какое-то важное решение, пожалуй, самое важное в своей жизни.
Ольга вошла в подъезд, и тут же погрузилось в душную атмосферу тёплых испарений, создаваемых вечно протекающими в подвале трубами отопления. К ним примешивался запах отходов жизнедеятельности не шибко сознательных граждан, которые часто использовали подъезд в качестве клозета. В абсолютной темноте, почти на ощупь, она стала подниматься по лестнице. Дойдя до площадки между первым и вторым этажом, девушка выглянула в окно. Артём стоял внизу и курил. Она глубоко вздохнула, больше всего ей сейчас хотелось остаться здесь, залезть с ногами на грязный подоконник, закрыть глаза и уйти в себя. Она устала, устала от всего. От постоянных пьянок отца, от побоев, от нищеты. Ей хотелось подобно черепашке засунуть голову в панцирь и никогда больше не высовывать её оттуда.
Она села на подоконник . Полнолуние, но луны практически не было видно из-за толстого слоя облаков. Девушка закрыла глаза, и её сердце сжалось, она в сотый раз осознала всю безнадегу, которая её окружала. Артём предложил выход из всего этого, но она пока не могла решиться. Конечно, всё было заманчиво, несколько шагов, а по сути всего один шаг, и всё, нет больше этой серости и убогости. Что будет там? Да важно ли это, что может быть хуже её теперешней жизни?
***
Ольга вздрогнула и резко открыла глаза. Оглядевшись по сторонам, она поняла, что ещё находится в подъезде. Похоже, она уснула, странно! Ей что-то снилось, но она не могла вспомнить что. Что-то страшное, она помнила, что кричала во сне, что-то про жизнь…. Впрочем, если учесть с какими мыслями она уснула, это было не удивительно. Девушка слезла с подоконника и продолжила свой подъём по тёмной лестнице. Идти домой, конечно, не хотелось, но разве у неё был выбор.
Оля почти бесшумно подошла к двери квартиры и прислушалась. Тишина. Может, он уже спит? Она тихонько достала из кармана ключ и вставила его в замочную скважину. Стараясь не создавать ни звука, словно вор-домушник, который вскрывает квартиру пока хозяева сладко спят, она медленно открыла входную дверь. Пройдя на цыпочках в прихожую, также тихо и бесшумно закрыла её за собой. Впрочем, всё это было бесполезно. Он не спал.
— Припёрлась шалава? Опять со своим убогим по подворотням шлялась?! Ну, ничего, доберусь до него — кастрирую! — Видимо собственная «шутка» его очень развеселила, мужчина в спортивных штанах и порванной майке дико заржал.
Ольга забилась в угол и посмотрела на отца. От любимого ею заботливого семьянина ни осталось и следа. Сейчас рядом стояло небритое, заросшее чудовище. Он был пьян, хотя ничего удивительного, пьян он был всегда.
Когда-то у них была счастливая семья, в той прошлой жизни, когда была жива мама. Они всегда жили небогато: мама медсестра, отец рабочий на заводе, но они были счастливы. Потом мамы не стало, жизнь полетела под откос. Отец начал злоупотреблять алкоголем, потерял работу, стал злым и угрюмым. В редкие минуты трезвости, он просил прошения, говорил, что бросит пить, найдет постоянную работу. Но всё шло по кругу, да и самих этих минут трезвости становилось всё меньше. Он пил почти постоянно, поднимал на неё руку, оскорблял её друзей.
Постепенно весёлая девчушка превращалась в замкнутого изгоя. У неё почти ни кого не осталось, рядом был лишь Артем. Для Ольги это был самый родной и близкий человек на свете. Он оставался рядом несмотря ни на что. Потеряй она его, жизнь окончательно бы утратила смысл.
— Что молчишь? Я русским языком спрашиваю, где шлялась сука?! — Крик отца прервал Олины мысли.
— Гуляла. Пап ты пьян, иди спать!
— Что? Что ты сказала? — Казалось, человек в рваной майке сейчас взорвется от негодования – Да как ты смеешь так разговаривать с отцом? Ты, шалава подзаборная!
— Прекрати меня оскорблять! — Ольга взвизгнула и заплакала – Посмотри, на кого ты стал похож! Бомж из подвала и тот приличней выглядит. Опять бухал весь день?! Скоти…
Договорить она не успела, сильный удар в лицо оборвал её на полуслове. Резкая боль, в ушах зазвенело, перед глазами запрыгали чёрные точки. Ольга медленно начала сползать по стене вниз. Внезапно ещё один удар, очевидно ногой, по рёбра. Стало трудно, почти невозможно, дышать, девушка начала судорожно хватать ртом воздух. Она была похожа на рыбу вытащенную рыбаком на берег. Струйка крови из разбитого носа, медленно стекая, капала с подбородка на пол, оставляя на грязном, затертом линолеуме бордовые пятнышки.
— Ещё раз, ещё хоть раз ты сука скажешь что-то подобное. Убью! — он злобно посмотрел на дочь и медленно ушёл в комнату.
Ольга боялась пошевелиться. Нисколько от боли, сколько от шока. Конечно, он бил её и раньше, но в тот раз она окончательно поняла: прежнего отца уже не увидит. До этого момента ещё теплилась в душе робкая надежда на то, что это пройдет, что однажды он сдержит своё обещание и бросит пить. Сейчас ей стало окончательно ясно – человека, которого она любила, человека который её воспитал, этого человека больше нет. Теперь в его теле живет монстр, монстр который не пощадит никого.
Собрав все силы, девушка встала и, открыв дверь, вышла на лестничную площадку. Теперь она готова! Ей нечего больше терять. Артём прав, это их единственный шанс. Чтобы не ждало их там, хуже быть уже не может. Кровь продолжала тихонько течь из носа, голова слегка кружилась, но Ольгу это не волновало. Скоро всё будет по-другому, всё будет кончено и она уже не увидит всего этого никогда. От этой мысли ей стало тепло, она даже улыбнулась, и решительным шагом пошла вниз.
Выйдя из подъезда на улицу, Ольга достала телефон. Это был подарок Артёма, простенькая модель к тому же б/у., но это было неважно, главное мобильник помогал ей чувствовать его всегда рядом, помогал бороться с одиночеством. Она сняла блокировку с клавиатуры и принялась писать СМС.
«Любимый я готова. Меня больше ничего не держит»
Секунду поколебавшись, Ольга нажала кнопку «отправить» и стала ожидать ответа, который не заставил себя ждать.
«Я рад, что ты приняла правильное решение. Зайти за тобой?»
Ольга, прочитав сообщение, глубоко вздохнула. Уверенна ли она в том, что хочет сделать? Да, уверена! Жить так не имеет смысла, и она вновь принялась наживать уже почти стёртые кнопки.
«Я приду сама, хочу немного побыть одна. Не бойся, не передумаю. Где договаривались через полчаса. Целую!»
Ответ пришёл почти мгновенно, он не стал спорить.
«Жду. Люблю»
Ольга положила телефон в карман и медленным, но решительным шагом направилась прочь от дома. Она шла по знакомым с детства местам и мысленно прощалась с ними. Это было не грустное прощание, а скорее радостное. Так прощаются с чем-то давно надоевшим, с тем, что не приносило иных эмоций, кроме раздражения. Всё это в последний раз, больше она никогда этого не увидит.
Серые панельные дома остались за спиной, Оля шла по небольшому лесу вдоль берега реки. Размытая ручьям дорога вела в горку. Ещё минут от силы десять, и она будет на месте. Вот впереди уже железная дорога, резко выскакивающая из-за поворота чтобы через пару сотен метров, преодолев железнодорожным мостом небольшую речушку, вновь скрыться за поворотом. За ней хрупкий деревянный мостик через дренажную канаву и вот, она уже почти на месте.
Это место в городе называли больничным городком. Да и то верно, от различных медицинских построек тут разбегались глаза. По левую руку: новое трёхэтажное здание лаборатории, с ярким прожектором на крыше, который освещал окрестности. Справа: старое двухэтажное здание поликлиники, за ним стационары, инфекционное отделение, чуть в стороне небольшая одноэтажка – морг. Неподалеку от него, буквально на расстоянии прямой видимости, кирпичная пятиэтажка – родильный дом. А если пройти минут пятнадцать по извилистым железнодорожным путям можно было попасть на городское кладбище. Вот так, всё компактно. Весь жизненный цикл человека на нескольких гектарах земли.
Но было тут ещё одно здание. Оно, стоя на пути между роддомом и моргом, резко выделялось из общей массы. Его разбитые окна, словно пустые глазницы мертвеца, безжизненно смотрели на окружающий мир. То было семиэтажное здание недостроенной поликлиники. Начатое в эпоху всё тех же ударных строек социализма, оно так и не было законченно. С тех пор то, что изначально должно было спасать жизни, начало со страшной силой их забирать. Словно магнит тянуло к себе самоубийц, заманивала в свои пустые и мрачные коридоры детей, на которых потом рушились стены и перекрытия. Там били и убивали, грабили и насиловали, а здание, словно губка, впитывало в себя человеческую боль, гнев, страх и кровь.
Ольга подошла к семиэтажке и подняла голову вверх. Высоко, но это не страшно, она смелая девушка, да и к тому же рядом будет Артём. Один шаг и всё, уход от всех проблем.
— Ты пришла!- Голос раздался так внезапно, что Ольга вздрогнула.
-А ты сомневался? Я же сказала, что приду. Давай сделаем это быстрее, без слов. Хочу покончить со всем этим!
— Хорошо, пойдем.
Артём взял её за дрожащую руку, и они пошли к зданию. Вход был закрыт железной дверью, но это была не проблема. Он посадил девушку себе на плечи и она, ухватившись за остатки деревянной рамы, влезла в окно. После этого парень залез сам. Они очутились на первом этаже, вокруг царил хаос: пивные банки, шприцы, использованные презервативы, строительный мусор. Артём снова взял Олю за руку и медленно повёл к лестнице.
Они, не спеша и осторожно, поднимались, шаги молодых людей печальным эхом разносились по огромному и пустому зданию. Ольга вспомнила, как мама приводила её, ещё совсем маленькой девочкой, к себе на работу в больницу. Как она, глядя из окна комнаты медсестер на это гигантское здание, спрашивала маму: что это? Мама, улыбнувшись, отвечала, что скоро его достроят и туда переведут их больницу. Там будет светло и просторно, тысячи людей смогут там излечиться от болезней и стать счастливыми.
Мать Ольги давно уже была мертва, назвать эту клоаку светлой и уютной не повернулся бы язык даже у самого оптимистичного оптимиста, но в одном всё было верно – сейчас она шла за излечением, шла вновь стать счастливой.
Ольга и Артём вышли на крышу. Здесь дул сильный промозглый ветер. Весь город был как на ладони. Интересно: для скольких человек это вид был последним в их жизни? Точный ответ был неважен. Артём еще сильнее сжал руку любимой, словно боялся, что она убежит, и они, всё также медленно и осторожно, пошли к краю. Ветер развивал красивые тёмные волосы девушки, луна своим холодными и безразличным светом, который здесь был чуть ярче, чем внизу, освещала им путь.
Они стояли на краю. На краю здания, на краю собственной жизни. Один шаг вперёд и всё – свобода. Оставалось сделать всего один шаг вперёд, один маленький шажок в вечность и всё будет по-другому. Они стояли на краю и готовились сделать этот шаг. Сделать его вместе, крепко сжимая руки.
— Ты готова? — тихо спросил Артём.
Ольга не знала что ответить. До последней секунды она была готова, готова на двести процентов. А сейчас, когда оставался последний шаг, эта готовность стала уходить. Ей вдруг стало страшно. До девушки начал доходить весь ужас того, что они хотят сейчас сделать. Умирать? Нет, она не хочет умирать! Она хочет жить, жить какой бы поганой эта жизнь не была!
— Нет! Стой! Я не хочу, я выбираю жиз…
Но парень уже всё решил. Он сделал свой шаг в пустоту. Поскольку их руки были крепко сцеплены между собой, последний шаг Ольги от её желания уже не зависел. Она полетела вниз. Секундное ощущение полета и безграничной свободы, а после холодная пустота.
***
Ольга вздрогнула и резко открыла глаза. Оглядевшись по сторонам, она поняла, что всё ещё находится в подъезде. Похоже, она уснула, странно! Ей что-то снилось, но она не могла вспомнить что. Что-то страшное, она помнила, что кричала во сне, что-то про жизнь…. Впрочем, если учесть с какими мыслями она уснула, это было не удивительно. Девушка слезла с подоконника и продолжила свой подъем по тёмной лестнице. Идти домой, конечно, не хотелось, но разве у нее был выбор?
4-5 декабря 2009 года.